Попытка возврата – 3 - Страница 6


К оглавлению

6

А Гусев, плюхнувшись в машину, махнул рукой, дескать – вперед.

Джип проехал уже метров триста, когда я смог прийти в себя. Ткнув впереди сидящего полковника кулаком, и перекрикивая обгоняемую колонну грузовиков, прокричал:

– Ну, ты мастак речи говорить. И где только научился? Видно, не зря с политруками трешься!

Серега на подначку не повелся, просто подмигнул и опять уставился на дорогу не желая надрывать горло а я, откинувшись на спинку подумал, что таких вот случаев с поимкой "Гитлера", будет масса. В Германии подобная стрижка и усики очень популярны. Во всяком случае – пока. Бойцы же, в основной массе, о фюрере судят по плакатам и карикатурам. Так что не завидую я тем гражданским немцам которые протянут со сменой имиджа – тут ведь не просто зубов можно лишиться, но и самой жизни. Нарвется фриц подходящей внешности на обозленного бойца, тот на любой приказ плюнет, лишь бы своей рукой эту змею шлепнуть... 

Глава 2

А потом мы, словно три мушкетера, шеренгой ходили по городу знакомясь с местными достопримечательностями. Хотя, как выяснилось в процессе осмотра, архитектура и памятники давно помершим монархам меня не очень увлекают. Скажу больше – совсем не увлекают. Все эти дома красного кирпича с узенькими улочками и крохотными площадями я уже видел. И разрушенные, и нетронутые войной. Гражданских девушек, которых тоже можно с интересом разглядывать, на улицах было очень мало.

Город был взят сравнительно недавно – фрицы еще простыни из окон убрать не успели, не говоря уж о том, чтобы заниматься прогулками. В основном встречались только наши солдаты да беженцы, толкающие перед собой детские коляски набитые барахлом. Среди гражданских, конечно, попадались молодые и возможно даже симпатичные особы, но одно дело смотреть вслед барышне красиво одетой и весело цокающей каблучками по брусчатке и совсем другое, видеть лица потерявших кров людей.

Смотреть им вслед, никакого желания не возникало. Даже вспоминая наших, беженцев я, глядя на серую колонну, не испытывал злорадства. Хотя и особого сострадания не испытывал тоже. Как говориться – за что боролись, на то и напоролись...

Гораздо большее сожаление у меня вызывали закрытые гаштеты. Ведь из-за желания попить пива я, в основном, и затеял всю эту поездку. Теперь же, мы бродили от одной неработающей точки местного общепита к другой, расстраиваясь все сильнее и сильнее.

Один только раз слегка поднял себе настроение, когда на маленькой площади увидел статую рыцаря. Идентифицирующих подписей под этим истуканом не было, а морда была закрыта забралом. Обойдя вокруг каменной фигуры, я предложил Марату нацарапать на постаменте его имя, убеждая Шарафутдинова, что лица все равно не видно, а заиметь себе прижизненный памятник это – круто! Но напарник от такой славы с негодованием отказался, предложив взамен оставить мой барельеф на стене кирхи. Причем, барельеф будет даже частично живым, так как он не садист, убивать до конца своего друга. Тут уж отказался я и, попинав закрытую дверь очередной пивнушки, мы пошли дальше.

А потом, Гусев, разглядывая крылато-зубастую горгулью установленную на замкообразном здании, упомянул о всепроникающем немецком мистицизме и я впал в раздраженное состояние. Да и было с чего! Фрицы ударяются в мистику и носятся со своим Аненербе, как дурни с писаной торбой. Советское командование, убоявшись возможных свершений гитлеровцев на этом поприще, переориентирует нашу спецгруппу ставя ей новые задачи. Мы их и выполняем, вот только толку от всего этого...

Ведь единственный раз, в Бальге – замке расположенном километрах в шестидесяти отсюда, получилось реальное дело! Правда, десантного полка, как было обещано ранее, нам в усиление конечно же не дали – за ненадобностью. Не дали и батальона. Но я на это даже не рассчитывал, так как после получения последних разведданных, масштабы операции вовсе не предусматривали применения крупных сил. Выяснилось, что там не было ни военнопленных, ни крупных эсэсовских частей, которыми нас пугали на начальном этапе планирования. Данные оказались верны: приданной полуроты вполне хватило, чтобы разведчики совместно с "крылатой пехотой" взяли семерых "научников", две машины документации и странный прибор с огромной антенной. Как выяснилось, по задумке, эта штука должна влиять на погоду. Не в том смысле, что вызывать легкий летний дождь, а в том, что при ее помощи можно было сгенерировать полноценный ураган. Правда, только в теории. На практике, у фрицев постоянно что-то не вырисовывалось. Только все равно, это было хоть что-то!

Кстати, за Бальгу вся группа награды получила а я, на сладкое, еще и внеочередное звание – полковник НКВД. Поэтому хоть и привык ходить в общевойсковых капитанских погонах, пришлось отдать их Марату, а самому в соответствии с традицией идущей еще с сорок первого года, стать майором.

Но после Бальги, ничего толкового у нас не получалось. Более того – пошли потери, чего не случалось уже достаточно давно. При взятии объекта "Кирхбург", были ранены Козырев и Тельцов, причем Тельцов – тяжело. А под Пиллау, чуть не покрошили всю группу. Во всяком случае – ранены были все...

Сам я, в том бою, заработал легкую контузию и частичное скальпирование гранатным осколком, а Пучков, схлопотал пулю в ляжку. У остальных в основном – осколочные и ребята отказавшись от госпиталя, обошлись медсанбатом.

И ведь главное, какой итог этих операций? В Кирхбурге всей добычи и было, что трое малохольных "профессоров" да здоровенный меч над которым они тряслись так, что даже сбежать не успели, пока десантура воевала с охраной. Все лопотали – "клинок Зигфрида, клинок Зигфрида"... И толку нам с этой сабли? Если только, как музейную ценность в Эрмитаж сдать? А Ванька, за этот "клинок", осколок в голову получил. Думал, не доживет до эвакуации пацан... Но Тельцов выкарабкался и его, слегка откачав, отправили в подмосковный госпиталь.

6